Казуки тревожно посмотрел на Шидо и одноими губами прошептал:
-Мюгенджо.
-Рыжий, если ты сейчас не заткнешься. я тебя сам заткну! - рявкнул на разошедшегося ХОмураби Бан.
-Минна-сан, как это не цинично звучит в данном ситуации, но предлагаю всем поспать, - заметил Куродо, - нам предстоит много всего и нам потребуются все силы.

- Спите, я покараулю, - предложил Куродо, - через два часа я разбужу вас, Шидо-кун, потом Бана. Не думаю, что нас будут долго здесь держать.
- А я? - у Казуки задрожали губы от обиды, опять друзья берут на себя часть его обязанностей.
- Конечно же, вам мы оставим самое сложное, разбудить нас всех утром, - улыбнулся Куродо, - значит, вы Казуки-кун дежурите после Бана.
Ночь прошла спокойно. Несколько раз мимо друзей проходили, гремя кандалами темные фигуры, но не останавливались, может замечали блеск скальпеля в руках Куродо, а может им уже стала неинтересна эта забава.
Наступило утро. По потолку проскользнул луч солнца, другой и камера наполнилась утренним бледным светом. Проскрипел ржавый замок, грохнула отворившаяся дверь.

-Надеюсь, это мне завтрак принели, - проворчал Хомураби.
-На выход! - скомандовал хмурый охранник.
Бан, которого не пришлось будеть. потому что он так и не заснул, оценивающе посмотрел сначала на свою цепь, потом на шею охранника, но потом только вздохнул.
Темным сводчатым коридором их вывели в залитый утренним холодным туманом двор.

- Странно, - шёпотом произнес Куродо, - почему сам Великий Магистр, дело-то мелкое, всего лишь, драка в трактире. Он перекинул цепь кандалов через руку. Бан хмыкнул. Куродо даже в порванной одежде и в цепях умудрялся выглядеть элегантно.

Ночью Натсуми почти не спала - слишком велико было беспокоиство за остальных, судя по тихим шагам в соседней комнате - Гинджи тоже не ложился.
Девушку разбудил утренний свет, она приоткрыла глаза. Где это она? А верно, сидела ночью у окна, да так тут и уснула. Она поспешно привела себя в порядок и спустилась на первый этаж. Гинджи нашелся на маленькой кухне, где на столе стоял завтрак.
- Доброе утро
- Доброе, а где Докубачи-сан? - спросила девушка.
- А он приходил и снова ушел - ответил Гинджи и добавил, понизив голос, - похоже, он тут свои способности не потерял!
- Как такое может быть? - удивилась девушка.
- Бан-тян, наверное, ему бы не поверил... - договорить Гинджи не успел, потому что заметил Докубачи, стоящего в дверях. Вид у него был достаточно потрепаный и уставший.

На лестнице послышались осторожные шаги, и друзья увидели тщедушного человека в когда-то белом, а теперь присыпанном мукой парике. Человек придерживал одной рукой подол длинного черного облачения, а в другой сжимал папку с бумагами. Не доходя до верхней площадки несколько ступенек, он остановился и ядовито поинтересовался у стражника:
- Господин судья спрашивает, почему его лишили второго завтрака и заставили ждать кучку арестантов?
При словах «второй завтрак» Хомураби жадно сглотнул.
- Не рвись так знакомиться с судьей, завтраком он тебя не угостит, - прошептал Казуки и придержал сина за полу плаща.
- Нам велено привести, мы привели,  - оправдывался охранник.
- Нам? – секретарь суда зацепился за это слово.
- Мне и моему напарнику, - ответил стражник.
В этот момент, дверь отворилась, и вышел первый охранник. В их  команде он был главный. Секретарь тут же накинулся на него. Тыча пальцем в бумаги, он подступал все выше. Стражник глянул в папку, на наступающего секретаря и решил сдаться, рассудив , что и с первым пленником разбираться будут долго, а потом обед, а там может и отложат разбирательство на следующий день.
- Веди, - он махнул рукой.
Секретарь, торжественно печатая шаг, и праздную победу над самим Великим Магистром, направился вниз по лестнице. Пленники, гремя кандалами, спускались следом. Второй стражник замыкал шествие.
Друзей ввели в небольшую комнату. Напротив двери стоял большой стол, заваленный бумагами. За столом сидели три человека, в больших париках, и черных одеждах с белыми воротничками. Они переговаривались между собой и перебирали какие-то бумаги. Секретарь мелкой трусцой пробежался до стола, склонился к сидящему посередине и прошептал.
- Арестованные доставлены, вот их дело, - и он положил папку перед судьей.
Судья, как будто не замечая вошедших, продолжал беседовать со своими коллегами:
- А пиво лучше темное, для желудка полезнее. И жареные колбаски. Моя кухарка их отменно готовит.
Его коллеги согласно кивали.
Акабане внимательно посмотрел на судью и прошептал друзьям:
- Больная печень и поджелудочная, по утрам изжога. И к тому же гастрит.
Шидо громыхнул кандалами. Судья лениво взглянул на них и поднес бумаги ближе к глазам.
- Так что у нас тут, - он послюнявил палец и стал перелистывать их дело.
Потом уставился на секретаря:
- И ради трактирной драки меня оторвали от завтрака?
- Но они устроили драку со стражей и раскидали всех! – прошептал тот.
- А кто капитаном был? А? … Ясно…Итак, приступим.
Секретарь приосанился, окунул перо в чернильницу, занес его над листом бумаги и уставился на допрашиваемых. На кончике пера набухала чернильная капля.
Стражник подтолкнул вперед Куродо. Акабане на два шага вышел и встал впереди друзей.
- Имя, звание, род занятий, год и место рождения, - произнес судья.
- Седьмое сентября 1617 года, Япония, - с любезной улыбкой ответил Куродо, быстро отняв от текущего года свой возраст, и пояснил, - это страна, далеко на востоке.
- Мы в просвещенной Европе знаем, где находятся варварские страны, - поддел один из судей.
Главный судья ухмыльнулся остроумной шутке коллеги и продолжил:
- Ваше звание и род занятий?
- Я врач, - снисходительная усмешка тронула губы Куродо.
- Звание! - рявкнул судья, - дважды я вопросы повторять не буду!
- Гм... Мещанин, - наконец ответил Куродо.
- Вы обвиняетесь в учинении драки в трактире, в нападении на уважаемого горожанина – трактирщика, а так же в вооруженном сопротивлении страже! – торжественно зачитал судья.
- Забавно, - медовым голосом протянул Куродо, - в этом меня не обвиняли даже по молодости.
Секретарь строчил ответы Куродо, пряча улыбку. Уже давно у него было такого интересного дела. Так отвечать самому главному судье! Он присыпал бумагу песком, стряхнул и приготовил новый лист. Главный судья взглянул на секретаря и подал знак.
- Следующий! -  выкрикнул секретарь.
Стражник ткнул алебардой в спину Шидо.
Шидо назвал имя и дату рождения, а в качестве места честно указал:
- Земли племени Мариудо, остров Хоккайдо.
- Род занятий, - спросил судья.
- Возвращаю потерянное, - отчеканил Шидо.
Секретарь с интересом уставился на отвечающего, взглянул на судью и дождавшись кивка, записал такой странный ответ.
Обвинение в адрес Шидо ни словом не отличалось от обвинений, предъявленных Куродо.
Казуки сделал шаг вперед сам. Вид у него был, как у короля на эшафоте. С достоинством вскинув голову, он назвался.
- Звание: дворянин! - голос его звенел.
- Дворянин? - поднял белесые брови судья, - почему же тогда дворянина арестовывают в компании бродяг за трактирную драку?
- Мы защищали свою честь и жизнь! - вздернул подбородок Казуки.
Главный судья склонился к своему коллеге справа. Тот что-то зашептал ему на ухо.
Судья кивнул и зачитал обвинение, прибавив:
- И Вам, как дворянину,- он подчеркнул это слово, -  будет вынесен отдельный приговор.
После Казуки вышел вперед его син
-Меня зовут Широгане.
-Фамилия?
-У меня нет фамилии. Я принадлежу к другому народу, и у нас фамилии не приняты, - торопливо пояснил он.
Судья пожал плечами. Нет фамилии, и хорошо, меньше текста, больше дела.
А вот вопрос возраста вызвал у Широгане замешательство.  Его возраст даже приблизительно нельзя было перевести в человеческое летоисчисление, поэтому он, после некоторой паузы, просто назвал произвольную дату, вспомнив, что кто-то говорил, что на вид ему можно дать около 25 лет.
Секретарь обмакнул перо в чернильницу. Хоть бы снова попался кто-то интересный, который будет разговаривать с судьей, как и ему бы хотелось. Смело глядя в судейские поросячьи заплывшие жиром глазки. Эх… секретарь вздохнул и уставился на последнего арестованного.
Хомураби царственный жестом смахнул Широгане с его места и сделал шаг вперед. Потом его длинный палец с острым ногтем уперся в бумагу обалдевшего секретаря.
-Записывай, - скомандовал син, - Великий Хомураби.
Потом он назвал опять же произвольную дату рождения, перечислил поколений пять своих предков и гастрономические предпочтения. Впрочем, о своем королевском звании он умолчал, сказав лишь, что так же является высокородным лордом, путешествующим инкогнито.
После этого он выдернул лист у секретаря и прочитал написанное.
-Хомураби! - воскликнул Широгане
Казуки только прикусил костяшки пальцев, по опыту зная, что остановить сина сейчас не сможет даже Бан.
- Уважайте суд, иначе вас выведут из зала, - пригрозил судья.
- Чего? – воззрился на него Хомураби.
- Хомураби-кун, - тихо произнес Куродо, - не время шутить.
Странно, но эта невинная фраза, впрочем, сказанная фирменным голосом Куродо, подействовала на сина лучше любых угроз. Он примолк, обиженно зыркая на всех своими кошачьими глазами.
Левый и правый судья склонились к главному судье и начали тихое обсуждение шёпотом. Иногда они поднимали глаза на обвиняемых. Наконец, они пришли к общему заключению и откинулись на высокие спинки кресел. Главный судья пригладил парик и огласил приговор.
- Обвиняемые Акабане Куродо, Фуюки Шидо, Широгане, Хомураби  приговариваются: тридцать ударов кнутом на Рыночной площади каждому и ссылке на галеры сроком на три года, - судья сделал паузу, отпил из серебряного бокала и продолжил, - обвиняемый дворянин Фучоин Казуки приговаривается к заточению в колодках сроком на один день и ссылке на галеры сроком на три года. Увести.
Секретарь заскрипел пером. Судья отбросил бумаги на стол:
- Наконец-то, а то уж и обедать пора.
Стражник отодвинулся от двери, и друзья вышли из зала.
- Эй, вот этого, - судья ткнул толстым пальцем в Куродо, - доктора, задержите.
Куродо остановился и внимательно посмотрел на судью.
- Доктор, говоришь? -  в бесцветных глазах судьи блеснул интерес.
- Именно так, ваша честь, - чуть склонил голову Куродо.
- Что ты там про изжогу по утрам болтал?
- Я говорил, что у вас не все в порядке с желудком, ваша честь, но не настолько, чтобы это нельзя было вылечить.
- Если возьмешься меня вылечить за неделю, помилую тебя, - вдруг выдал судья.
- И моих друзей тоже, - поставил условие Куродо.
- Только тебя! - покрытый рыжими волосами кулак грохнул по столу так, что подпрыгнула чернильница, - или все пойдете на галеры! Выбирай!

Куродо удалось сторговатья на том, что им всем заменят галеры изнанием из города. Правда, это значительно уменьшало шансы как-то помочь Бану и Кагами, но все же было лучше, чем отправка на далекое Средиземное море.
Всех сковали длинной цепью и погнали по улице. Сопротивляться не было никакого смысла - цепь даже на вид была такой прочной, что даже Бан и сины вряд ли смогли бы ее хотя бы погнуть. И тяжелой.
Впрочем, идти было недалеко.

-Но ты ведь хочешь помочь своим друзьям? - с нажимом спросил человек из-под капюшона, - ведь хочешь?

Рыночная площадь в этот день была полна народа. Глашатаи как раз закончили зачитывать список преступников, которые должны подвергнуться наказанию в полдень.
В толпе сновали лоточники, торговцы и воры. Мамаши с детьми останавливались поглазеть на спектакль.  Почтенные бюргеры сыто поглаживаю пивные брюшки с кивали с почтением к власти. Толпа свистела и улюлюкала, вездесущие мальчишки занялиместа в первых рядах, под их оттопыренными рубахами виднелись метательные снаряды.
- Казу, - Шидо  громко позвал друга, - не смотри на них.
Друзей подвели к помостам. Казуки, шедшего первым, отделили от остальных и потащили к центральному помосту. Широгане дернулся за ним следом, но цепь натянулась и среброволосый син упал на колено. Казуки оглянулся через плечо и покачал головой.
Его заставили наклониться и заковали в колодки. Конструкция была установлена так, что Казуки не мог опуститься на колени, рискуя сломать шею и был вынужден стоять согнувшись в очень неудобной и унизительной позе. В таком состоянии ему предстояло пробыть до вечера. Палач, который и выполнил эту процедуру скрывал свое лицо под красным колпаком с прорезями для глаз. И когда он защелкивал замок на цепи, он тихо рассмеялся, как будто выполнял не только свое ремесло, но и вершил свою личную месть. Этот булькающий смех поразил Казуки. Он повернул голову и уставился в спину палача. Глашатай стоя над Казуки, оглашал его приговор.
- Фучоин Казуки за  споротивление страже и нарушение общественного порядка: в колодках до вечера.
Казуки показалось, что он ослышался, про галеры глашатай не произнес ни единого слова. Может быть. ошибка? Казуки вывернул шею и уставился на Куродо, тот улыбнулся одними глазами и подмигнул ему.

Наконец Казуки его узнал. Точнее, этот глумливый смех сразу показался ему знакомым, но Мастер Нитей отказывался верить в свою догадку. А, собственно, почему нет? Эмиши наконец-то нашел себе достойную публику и занятия по душе. Подлое занятия для подлой души.
Почему-то не смотреть не получалось - глаза отказывались закрываться. Карие глаза встретились с серыми. "Держись" - "Я держусь" - "Я с тобой" - "Я знаю".
Но, когда Шидо - сильный, выносливый и, казалось, непобедимый, скользнул на доски помоста, едва его руки освободили от веревочной петли, Казуки все-таки вскрикнул. Эмиши бросил на Мастера Нитей победный взгляд сквозь прорези капюшона и занес было ногу, чтобы пнуть распростертого на помосте Шидо, но тут же дико взвизгнул и закрутился на одном месте. На свежеструганные доски закапало алым.
Толпа ахнула - никто не мог ничего понять - неслыханное дело, нападение на палача! Эмиши выдернул из ноги... один из скальпелей Куродо.

Бан демонстративно фыркнул и сделал вид. что ему все равно

Не веря своим глазам, он уставился на скальпель, потом на Куродо. Акабане склонился в ироничном поклоне.
- Это он, - заверещал Эмиши и указал на Куродо, - почему арестованного не обыскали?
- Мы обыскивали, ничего при нем не было, - ответил стражник, - это у вас, наверное, из сапога выпало.
В первых рядах толпы раздались сдерживаемые смешки.
Эмиши приволакивая ногу, подошел к краю помоста и, уперев руки в колени, прошептал:
- Шкуру спущу.
Куродо снисходительно пожал плечами.
- Ведите его!
Стражники подошли к Куродо с двух сторон, освободили его от цепи, н не двинулись с места.
- Господин доктор, - прошептал один, - вы же моего мальчонку выходили, как же так....
- Помню. Он легко простужается, поэтому постарайтесь получше заботиться о его здоровье, - так же шёпотом ответил Куродо.
Стражник кивнул и начал подниматься по ступенькам, Куродо шел следом.

Широгане, который то ли сумел собрать остатки сил, то ли немного восстановился, расталкивая толпу и рискуя быть затоптанным, пробрался к Казуки и, схватив брошенный кем-то увесистый камень, сбил замок на колодках, после чего подхватил полубесознательного Казуки на руки и хотел было спуститься с помоста, когда тот шевельнулся и попросил:
- Надо помочь Шидо...

-Соскучился, Мидо? - обычно звонкий голос звучал глухо, но не утратил насмешливых нот, - извини, кофе предложить не могу.